Альфонс де Ламартин (Alphonse de Lamartine) (1790-1869)
французский поэт-романтик

• Список стихотворений поэта

Перевод стихотворения Le Temple на русский язык.

Храм

Люблю я в сумерки — меж тем как из-за рощи
Восходит медленно светило тихой нощи —
И поздняя заря, с вечерней тишиной,
День исчезающий за горы провожает, —
Люблю я приходить пустынною тропой
К долине той, где храм свой купол возвышает.
Уж своды поросли мхом диким и травой —
Но в них невидимо присутствует святыня.
Приветствую тебя, безмолвная пустыня,
В которой вечным сном почивших тлеет прах!..
Вот крест обрушенный, вот памятник унылый…
Мир праху вашему, священные могилы!..
И горе смертному, который в сих местах
Бестрепетно — себе подобных попирает!..
Не всех ли нас равно истленье ожидает?..
Мы тратим жизнь свою в заботах, в суетах,
В борьбе страстей… меж тем часов не слышим бою;
Дни юности летят, за годом ловим год…
О юноша! поток стремится с быстротою,
Но, канув в Океан, как капля в бездну вод,
Уже к источнику не возвратится снова…
Так вместе с временем исчезнув навсегда.
Потонем в вечности, увы! и никогда
Не посетим уже отечества земного…

Вот храма наконец ступеней я достиг. —
Торжественная ночь! священное молчанье!..
О сколь Невидимый в безмолвьи сем велик!..
Все мрачно… в алтаре лишь слабое мерцанье
Перед иконою трепещет золотой.
Меж тем как всё уже оделось темнотой,
Лампада теплится… так, каждое мгновенье
Над миром суетным не дремлет Провиденье

Но вот преддверие… как мрачен к храму вход!
Как томно сквозь окно свет проникает лунный…
Все тихо — подо мной лишь стонет пол чугунный,
Звучит мой каждый шаг и шепчет древний свод!..
Один, лишь тению своей сопровождённый,
Иду вперёд — уже в святилище вступил —
Святые алтари! таинственные стены!
Давно, давно уже я скорбь в душе таил…
Пред вами здесь, один, коленопреклонённый
Хочу все горести сокрытые излить.
Кому доверить их? никто не сострадает…
Лишь вы им внемлете, лишь Небо им внимает. —

Но взор к Превечному дерзну ли устремить
С душой растерзанной любовью и страданьем?..
Страшись! разгневанный присутствием твоим,
Сей храм — отмстит тебе внезапным наказаньем.
Но нет! не постыжусь пред Существом благим
Признать ту смертную и страсть, которой сила
Любовь к небесному во мне одушевила!
Знал счастье, знал я скорбь — но чувств не изменил —
И опыт бедствия сей пламень осветил.
О Царь судеб! в ней всё, что в жизни я имею!
Перед лицом земли, перед Природой всею,
И в сем святилище, где лик сияет Твой,
Творец — я назвал бы её и пред Тобой!..
И — побеждая страх, внушаемый святыней,
Я имя милое под сводом произнёс —
И ропот, повторясь могильною пустыней,
Как сетующий вздох, в окрестности исчез.
Гробницы хладные! моления обитель!
Мир с вами!.. слышу бой полуночных часов.
Я скорбь доверил вам! Небесный утешитель
Мой слышал вздох — и я терпеть ещё готов. 

Le Temple

Qu’il est doux, quand du soir l’étoile solitaire,
Précédant de la nuit le char silencieux,
S’élève lentement dans la voûte des cieux,
Et que l’ombre et le jour se disputent la terre ;
Qu’il est doux de porter ses pas religieux
Dans le fond du vallon, vers ce temple rustique
Dont la mousse a couvert le modeste portique,
Mais où le ciel encore parle à des cœurs pieux !

Salut, bois consacré ! Salut, champ funéraire,
Des tombeaux du village humble dépositaire !
Je bénis en passant tes simples monuments.
Malheur à qui des morts profane la poussière !
J’ai fléchi le genou devant leur humble pierre,
Et la nef a reçu mes pas retentissants.
Quelle nuit ! quel silence ! Au fond du sanctuaire
À peine on aperçoit la tremblante lumière
De la lampe qui brûle auprès des saints autels.
Seule elle luit encor quand l’univers sommeille,
Emblème consolant de la bonté qui veille
Pour recueillir ici les soupirs des mortels.
Avançons. Aucun bruit n’a frappé mon oreille ;
Le parvis frémit seul sous mes pas mesurés :
Du sanctuaire enfin j’ai franchi les degrés.
Murs sacrés, saints autels ! je suis seul, et mon âme
Peut verser devant vous ses douleurs et sa flamme,
Et confier au ciel des accents ignorés,
Que lui seul connaîtra, que vous seuls entendrez.

Mais quoi ! de ces autels je m’approche sans crainte !
J’ose apporter, grand Dieu, dans cette auguste enceinte
Un cœur encor brûlant de douleur et d’amour !
Et je ne tremble pas que ta majesté sainte
Ne venge le respect qu’on doit à son séjour !
Non, je ne rougis plus du feu qui me consume :
L’amour est innocent quand la vertu l’allume.
Aussi pur que l’objet à qui je l’ai juré,
Le mien brûle mon cœur, mais c’est d’un feu sacré ;
La constance l’honore et le malheur l’épure.
Je l’ai dit à la terre, à toute la nature ;
Devant tes saints autels je l’ai dit sans effroi :
J’oserais, Dieu puissant, la nommer devant toi.
Oui, malgré la terreur que ton temple m’inspire,
Ma bouche a murmuré tout bas le nom d’Elvire ;
Et ce nom répété de tombeaux en tombeaux,
Comme l’accent plaintif d’une ombre qui soupire,
De l’enceinte funèbre a troublé le repos.

Adieu, froids monuments ! adieu, saintes demeures !
Deux fois l’écho nocturne a répété les heures,
Depuis que devant vous mes larmes ont coulé :
Le ciel a vu ces pleurs, et je sors consolé.
Peut-être au même instant, sur un autre rivage,
Elvire veille aussi, seule avec mon image,
Et dans un temple obscur, les yeux baignés de pleurs,
Vient aux autels déserts confier ses douleurs.

Последние стихотворения